Нежная Правда в красивых одеждах ходила,
Принарядившись для сирых, блаженных, калек, -
Грубая Ложь эту Правду к себе заманила:
Мол, оставайся-ка ты у меня на ночлег.

И легковерная Правда спокойно уснула,
Слюни пустила и разулыбалась во сне, -
Грубая Ложь на себя одеяло стянула,
В Правду впилась - и осталась довольна вполне.

И поднялась, и скроила ей рожу бульдожью:
Баба как баба, и что ее ради радеть?! -
Разницы нет никакой между Правдой и Ложью,
Если, конечно, и ту и другую раздеть.

Выплела ловко из кос золотистые ленты
И прихватила одежды, примерив на глаз;
Деньги взяла, и часы, и еще документы, -
Сплюнула, грязно ругнулась - и вон подалась.

Только к утру обнаружила Правда пропажу -
И подивилась, себя оглядев делово:
Кто-то уже, раздобыв где-то черную сажу,
Вымазал чистую Правду, а так - ничего.

Правда смеялась, когда в нее камни бросали:
"Ложь это все, и на Лжи одеянье мое..."
Двое блаженных калек протокол составляли
И обзывали дурными словами ее.

Стервой ругали ее, и похуже чем стервой,
Мазали глиной, спускали дворового пса...
"Духу чтоб не было, - на километр сто первый
Выселить, выслать за двадцать четыре часа!"

Тот протокол заключался обидной тирадой
(Кстати, навесили Правде чужие дела):
Дескать, какая-то мразь называется Правдой,
Ну а сама - пропилась, проспалась догола.

Чистая Правда божилась, клялась и рыдала,
Долго скиталась, болела, нуждалась в деньгах, -
Грязная Ложь чистокровную лошадь украла -
И ускакала на длинных и тонких ногах.

Некий чудак и поныне за Правду воюет, -
Правда, в речах его правды - на ломаный грош:
"Чистая Правда со временем восторжествует, -
Если проделает то же, что явная Ложь!"

Часто разлив по сто семьдесят граммов на брата,
Даже не знаешь, куда на ночлег попадешь.
Могут раздеть, - это чистая правда, ребята, -
Глядь - а штаны твои носит коварная Ложь.
Глядь - на часы твои смотрит коварная Ложь.
Глядь - а конем твоим правит коварная Ложь.

- Так, значит, суждено ей спутаться с гончаром!? - могучий царь Лакедемона стиснул кулаки, и его брови свирепо сдвинулись подобно двум грозовым тучам. – Мало того, что жена… Пока я был на Крите! Ох, предательница!... Так теперь еще дочь и жалкий ремесленник-гипомейон! Говори дальше!

Прохладная мягкая рука прорицательницы нежно прикоснулась к горячему запястью царя и гнев его начал успокаиваться.

- Нет, о Великий царь! Любви между ними не будет! Только дружба!
- Ну, дружбу я им прощу, - проворчал царь, совсем уже успокоившись. - А велико ли мастерство этого будущего друга моей дочери? Создает ли этот гончар прекрасные амфоры, достойные стоять на пиру у самого Астрапея, или лишь ничтожные горшки?

Брови гадалки удивленно приподнялись:

- Я четко вижу, что он гончар, но … ни одной даже малой чаши не сделано его руками!

Царь и прорицательница озадаченно переглянулись:

- Кассандра, да ты меня за нос водишь!
- Не спеши, о могучий Владыка! Вот новое видение! Будет с ними еще и третий! Этот и вовсе странный: рыжий, как Ксанф! Долговязый и боится пауков! Вот он-то и станет мужем твоей дочери!
- Презренный трус! Да еще и цветом волос подобный Афродите - этой покровительнице ненавистного вора чужих жен! Не бывать этому никогда! - царь разъярился не на шутку.
- Ты же знаешь, о, царь, что мои пророчества всегда сбываются, - смиренно склонила прекрасную голову Кассандра. Но вдруг густая краска смущения и стыда залила ее щеки, и она в смятении залепетала. - Прости меня, о могущественный повелитель! Я ввела тебя в заблуждение! О, нет мне прощения! Будущее очень загадочно! Иногда оно подобно крепостным стенам Илиона, и ни на одну секунду нельзя заглянуть вперед! А иногда - вот как сегодня - можно пронестись на тысячи лет вперед и не заметить этого! Эти трое, о которых мы сейчас говорили, будут жить в далеком будущем! Во времена, когда канут в Лету, наши боги, цари и герои…
- Неужто моя дочь проживет так долго? - удивленно воскликнул царь.
- Её имя проживет долго! - был ответ прорицательницы, а больше она ничего не смогла произнести - ее душил стыд за свою ошибку, и посрамленная Кассандра с поклоном удалилась.

Но долго еще сидел царь у окна. Он смотрел в вечернее небо и думал о тех далеких временах, когда не будут славить даже покровителей Лакедемона - Зевса и Афину - и когда будут жить эти трое: девушка, рыжий и гончар, не сделавший ни одного горшка. Царь знал, что предсказания Кассандры всегда сбываются, хотя ей никто и не верит. Но не знал он и не мог знать этих троих. А вот вы их наверняка знаете! Так давайте же их назовем.

* * *

Гончар                ..............
Рыжий                .............
Царская дочь        ........