Будучи, как правило, интеллектуалами по природе, эти люди не переносят дураков, первое что они делают при знакомстве - четко определяют для себя с кем они имеют дело, интересен ли им тот или иной человек. Такие люди обычно превосходны в дипломатии, их слушателей ослепляют их остроумие и блеск, но они обычно не могут в полной мере воспользоваться этими преимуществами.

Это трудно даже для них самих понять то, чего они хотят достигнуть. В глубине души Близнецы честолюбивы желая достичь определенного положения в обществе, однако, достигнув высот, быстро охладевают, впадают в меланхолию, ищут новое приложение своим талантам.

В финансовом плане Близнецы часто добиваются неплохих результатов, но вообще их более подходящая карьера - та которая требует дипломатии, такта, и изящества. Представители этого знака рожденные в пограничные периоды, часто выказывают недобросовестность в финансовых вопросах, они часто превращаются в успешных игроков, их конек в бизнесе - быстрые схемы обогащения.

Во всех делах связанных с человеческими отношениями, Близнецы - это люди загадки. Они могут любить неистово и все же одновременно быть непостоянными, и только их прирожденное искусство дипломатии и изящного такта, как щит оберегает их от создания беспорядка в их жизни
Ссылка
.

Ребенком она числилась крепостной подпоручика лейб-гвардии Семеновского полка графа Федора Алексеевича Апраксина. В 1759 году Суйду и прилегающие деревни с людьми купил у Апраксина прадед А.С. Пушкина - А.П. Ганнибал. В 1781 году Арина вышла замуж за крестьянина Федора Матвеева (1756-1801), и ей разрешили переехать к мужу в село Кобрино, что неподалеку от Гатчины. Жили они бедно, в хозяйстве не было даже скотины, понятно, почему Арина попросилась в няни. В 1792 году она была взята бабкой Пушкина Марией Алексеевной Ганнибал в качестве няни для племянника Алексея, сына брата Михаила, а уже в 1795 году Мария Алексеевна дарит Арине Родионовне за безупречную службу отдельную избу в Кобрине. 20 декабря 1797 года у М.А. Ганнибал родилась внучка Ольга (старшая сестра поэта). После ее рождения Арина Родионовна была взята в семью Пушкиных, сменив на этом посту свою родственницу или однофамилицу Ульяну Яковлеву. Арина была кормилицей сестры поэта, няней Пушкина и его брата, вынянчила она и Ольгу, и Александра, и Льва.

Вскоре после рождения дочери Сергей Львович вышел в отставку и переехал с семьей в Москву, где жили его мать, брат и другие родственники. Арина, как кормилица и няня Ольги Сергеевны, уехала вместе с ними. Из церковной записи известно: "в Москве в 1799 году, мая 26-го дня, в день Вознесения" родился у Пушкиных сын Александр. Вскоре Мария Алексеевна решила также перебраться в Москву. В 1800 году она продала Кобрино с людьми, а в 1804 году купила Захарово под Москвой. Арину с семьей и домом, в котором они жили, бабушка исключила из запродажной. Очевидно, Мария Алексеевна договорилась с новыми владельцами, что в этой избе останутся жить на неопределенное время муж и дети Арины Родионовны. Таким образом, няня и ее дети в любое время могли найти приют в родной деревне, что всегда было мечтой каждого крестьянина.

Ситуация не совсем ясная. Одно время было принято считать, что Арине с семьей - мужем, умершим в 1801 году от пьянства, и четырьмя детьми Мария Ганнибал то ли подарила, то ли хотела подарить вольную, но Арина от вольной отказалась. Это утверждает в своих воспоминаниях сестра Пушкина Ольга Сергеевна Павлищева. Няня осталась дворовой, то есть "крепостной, взятой на господский двор для обслуживания помещика, его дома". Дочь Арины Родионовны Марья вышла замуж за крепостного и, таким образом, тоже осталась крепостной. Биограф няни А.И. Ульянский утверждает, что дети вольной не получили. Всю жизнь Арина считала себя рабой своих господ; "верной рабой" называет няню в "Дубровском" сам Пушкин, хотя это, конечно, литературный образ. Отпустить на волю семью няни Мария Алексеевна, видимо, собиралась, но не отпустила. Позднее, в Михайловском, судя по спискам, Арина и ее дети снова проходят крепостными. От рождения до смерти она оставалась крепостной: сперва Апраксина, потом Ганнибала, наконец, Пушкиных. И Пушкина, заметим, ситуация вполне устраивала. Никогда, ни одним словом он не затронул этой темы применительно к няне, хотя рабство в общем виде возмущало его гражданские чувства не раз. Важно то, что сама Арина Родионовна и дети ее оказались на некоем особом положении. Она была что-то вроде ключницы: стерегла усадьбу, выполняла поручения господ, ей доверяли, убедившись в ее честности, кое-какие денежные дела. Она "домоправительница", по определению В.В. Набокова, старавшегося объяснить западному читателю ее роль.

После Ольги Арина вынянчила Александра и Льва, но кормилицей была только для Ольги. Набоков вообще называет Арину Родионовну "бывшая няня его сестры". Не одна она, конечно, была няней. Прислуги в доме Пушкиных было много, кормилиц без труда находили в деревне и отсылали обратно, но этой няне доверяли больше других. Мать Пушкина иногда разрешала ей спать в господском доме. Членам ее семьи предоставляли некоторые льготы. На определенное время их отпускали, они могли иметь побочный заработок или помогать по хозяйству родственникам в своей деревне. Позже прислуживать господам взяли и дочь няни Надежду. Позднее в семье Пушкиных родились и умерли младенцами Софья, Павел, Михаил и Платон. Неизвестно, нянчила ли Арина кого-либо из этих детей. Четверо детей Арины Родионовны остались после смерти мужа в Кобрино, а она сама находилась при Марии Алексеевне сначала в Москве среди многочисленной дворни, а после продажи Кобрино - в Захарово. Затем Арина в числе домочадцев переезжает в Михайловское.

"Была она настоящею представительницею русских нянь", - вспоминала об Арине Родионовне Ольга Сергеевна. К детям в господские семьи брали кормилиц и нянь. К мальчикам еще приставляли "дядек" (известно, что у Пушкина был Никита Козлов, верный и преданный "дядька", проводивший поэта до могилы). Эти простые люди любили чужих детей, как своих, отдавали им все, на что способна русская душа. Но в биографиях Пушкина няня затмевает собой Козлова. Первым на это обратил внимание Вересаев: "Как странно! Человек, видимо, горячо был предан Пушкину, любил его, заботился, может быть, не меньше няни Арины Родионовны, сопутствовал ему в течение всей его самостоятельной жизни, а нигде не поминается: ни в письмах Пушкина, ни в письмах его близких. Ни слова о нем - ни хорошего, ни плохого". А ведь именно Козлов на руках принес раненого поэта в дом, он вместе с Александром Тургеневым опустил гроб с телом Пушкина в могилу.

После смерти Марии Алексеевны (27 июня 1818 года) няня проживает у Пушкиных в Петербурге, на лето вместе с ними переезжая в Михайловское. Пушкин называл ее "мамушкой", относился к ней с теплотой и заботливостью.

В 1824-1826 годах Арина Родионовна вместе с Пушкиным прожила в Михайловском, разделив с поэтом его изгнание. В ту пору Пушкин особенно сблизился с няней, с удовольствием слушал ее сказки, записывал с ее слов народные песни. Сюжеты и мотивы услышанного он использовал в творчестве. По признанию поэта, Арина Родионовна была "оригиналом няни Татьяны" из "Евгения Онегина", няни Дубровского. Принято считать, что Арина является прототипом также мамки Ксении в "Борисе Годунове", княгининой мамки ("Русалка"), женских образов романа "Арап Петра Великого". В ноябре 1824 года Пушкин пишет брату: "Знаешь ли мои занятия? до обеда пишу записки, обедаю поздно; после обеда езжу верхом, вечером слушаю сказки - и вознаграждаю тем недостатки проклятого своего воспитания. Что за прелесть эти сказки! Каждая есть поэма!". Известно, что со слов няни Пушкин записал семь сказок, десять песен и несколько народных выражений, хотя слышал от нее, конечно, больше. Поговорки, пословицы, присказки не сходили у нее с языка. Няня знала очень много сказок и передавала их как-то особенно. Именно от нее услышал Пушкин впервые и про избушку на курьих ножках, и сказку о мертвой царевне и семи богатырях.

В январе 1828 года вопреки воле родителей сестра Пушкина вступила в брак с Николаем Ивановичем Павлищевым. Молодые поселились в Петербурге, Ольге Сергеевне теперь, как хозяйке, предстояло вести дом. С родными отношения оставались холодными. Только в марте они согласились выделить ей несколько дворовых. В это время Ольга Сергеевна и решила взять к себе Арину Родионовну. Сделать это она могла только с разрешения родителей, так как своих крепостных не имела. Итак, Арина Родионовна вынуждена была отправиться в Петербург доживать свой век в доме Ольги Сергеевны. Няня приехала к Павлищевым, по-видимому, в начале марта 1828 года, еще по зимнему пути. В последний раз повидала она в Кобрине своего сына Егора, внучку Катерину и других родных.

Пушкин последний раз видел няню в Михайловском 14 сентября 1827 года, за девять месяцев до ее смерти. Арина Родионовна - "добрая подружка бедной юности моей" - скончалась 70 лет от роду, после недолгой болезни 29 июля 1828 года в Петербурге, в доме Ольги Павлищевой (Пушкиной). Долгое время точная дата кончины няни и место ее захоронения были неизвестны. Удивительно, что о месте захоронения Арины Родионовны ничего не было известно сыну Ольги Сергеевны - Льву Николаевичу Павлищеву.
Арина Родионовна родилась и умерла крепостной. На похороны Пушкин не поехал, как, впрочем, и его сестра. Похоронил няню муж Ольги Николай Павлищев, оставив могилу безымянной. На кладбищах к могилам незнатных особ, тем более крепостных, не проявляли должного внимания. Оставленная без присмотра могила няни оказалась вскоре затерянной. Судя по стихотворению Н.М. Языкова "На смерть няни А.С. Пушкина", в 1830 году могилу Арины Родионовны пытались разыскать, но уже тогда не нашли. В Петербурге у няни не было близких родных, не позаботилась о могиле няни и Ольга Сергеевна. Существовали версии, что могила няни в Святогорском монастыре, вблизи могилы поэта, что Арина похоронена на ее родине в Суйде, а также на Большеохтинском кладбище в Петербурге, где одно время даже была установлена плита с надписью вместо имени "Няня Пушкина". Только в 1940 году в результате кропотливых поисков в архивах узнали, что отпевали няню во Владимирской церкви. В метрической книге этой церкви нашли запись от 31 июля 1828 года № 73: "5-го класса чиновника Сергея Пушкина крепостная женщина Ирина Родионова 76 старостию иерей Алексей Нарбеков". Также выяснилось, что погребена она была на Смоленском кладбище. Долго существовавшая версия, о том, что няню похоронили на Большеохтинском кладбище, была отвергнута.

Сведения о жизни и смерти Арины Родионовны невероятно скудны. Мы совсем не знаем, как выглядела реальная женщина, прислуживавшая поэту. Сам Пушкин создал романтический, поэтический миф о няне, замысел поэта продолжили его друзья. Но мы почти не знаем, какой она была в действительности. Современники писали, что она была словоохотлива, болтлива. Поэт Н. Языков, в своих воспоминаниях отмечал неожиданную ее подвижность, несмотря на полноту, - "...она была ласковая, заботливая хлопотунья, неистощимая рассказчица, порой и веселая собутыльница". Описаний ее внешности почти нет, если не считать цитаты из воспоминаний Марии Осиповой "старушка чрезвычайно почтенная - лицом полная, вся седая, страстно любившая своего питомца..." Следующая далее часть фразы в ряде изданий вырезана: "...но с одним грешком - любила выпить".

Наперсница волшебной старины,
Друг вымыслов игривых и печальных,
Тебя я знал во дни моей весны,
Во дни утех и снов первоначальных;
Я ждал тебя. В вечерней тишине
Являлась ты веселою старушкой
И надо мной сидела в шушуне
В больших очках и с резвою гремушкой.
Ты, детскую качая колыбель,
Мой юный слух напевами пленила
И меж пелен оставила свирель,
Которую сама заворожила.

А.С. Пушкин Уже вскоре после смерти Арины Родионовны Яковлевой началась ее идеализация и преувеличение ее роли в творчестве Пушкина. Возвеличивать няню стали первые пушкинисты, высказывая мысли, созвучные официальной национальной идеологии. Биограф Пушкина П.В. Анненков сообщал: "Родионовна принадлежала к типичнейшим и благороднейшим лицам русского мира. Соединение добродушия и ворчливости, нежного расположения к молодости с притворной строгостью оставили в сердце Пушкина неизгладимое впечатление. ...Весь сказочный русский мир был известен ей как нельзя короче, и передавала она его чрезвычайно оригинально". Тот же Анненков ввел в традицию преувеличения вроде: "Знаменитая Арина Родионовна". Он пошел еще дальше: оказывается, Пушкин "посвящал почтенную старушку во все тайны своего гения". И еще: "Александр Сергеевич отзывался о няне, как о последнем своем наставнике, и говорил, что этому учителю он обязан исправлением недостатков своего первоначального французского воспитания". Но сам Пушкин, в отличие от его биографа, нигде не называет няню ни посредницей, ни руководительницей, ни последним наставником, ни учителем. Кстати, слов "проклятое французское воспитание" у Пушкина тоже нет, у него "недостатки проклятого своего воспитания". Из этого заявления поэта следует, что Арина Родионовна, будучи его няней, как и родители, в детстве воспитывала его не слишком хорошо. Пушкин противоречит пушкинистам, утверждающим огромную положительную роль Арины Родионовны в формировании ребенка-поэта.

После 1917 года миф о няне был использован для политической коррекции образа Пушкина как народного поэта. В советской пушкинистике роль няни еще более возрастает. Арина Родионовна поселяется во всех биографиях Пушкина, получает прописку во всех учебниках по русской литературе. В передовице "Правды" 1937 года няня из народа противопоставляется аристократическим родителям и, таким образом, сближает поэта с народом. Оказывается, благодаря няне Пушкин делается близким и понятным простым советским людям. Через год после столетия со дня смерти Пушкина торжественно праздновались еще два юбилея: 180 лет со дня рождения Арины Родионовны и 110 лет со дня ее смерти. В 1974 году, к 175-летию со дня рождения Пушкина, появились "изображения" няни, сделанные художниками. В магнитофонной записи зазвучал голос сказочницы, который "мог напоминать" голос няни. Были предложения установить няне памятник, и он был поставлен в Кобрине и даже в Пскове, где Арина Родионовна, кажется, вовсе не была. В дворянской усадьбе Суйда, вотчине Ганнибалов, на мемориальной доске няня по велению идеологического начальства причислена к родным Пушкина - отцу, матери и сестре. Сейчас очень трудно сказать, какую же на самом деле роль сыграла неграмотная Арина Родионовна в жизни великого поэта. Очевидно, что биографы и друзья поэта непомерно раздули роль крестьянки Арины в формировании детских впечатлений Пушкина. Получается, что няня рассказывала Пушкину сказки, а его биографы стали сочинять сказки о няне. Сейчас уже невозможно выяснить, каков же реальный вклад няни в воспитание поэта.

В июньские Пушкинские дни 1977 года на Смоленском православном кладбище была открыта памятная мемориальная доска. При входе на кладбище в специальной нише на мраморе высечена надпись:

На этом
кладбище
похоронена
Арина Родионовна
няня
А.С. Пушкина
1758-1828
"Подруга дней моих суровых,
Голубка дряхлая моя!"

Ссылка

Разгадкой пушкинских мистификаций, шифровок и розыгрышей занималось не одно поколение пушкинистов; самые выдающиеся открытия в этом направлении пушкиноведения сделаны в последнее десятилетие Александром Лацисом и Альфредом Барковым � и именно они сегодня упорно замалчиваются официальной пушкинистикой. Прорывая эту блокаду, сегодня мне хотелось бы посмертно отметить вклад в пушкинистику недавно умершего пушкиноведа Александра Лациса изложением одного из его самых сенсационных исследований, подтверждающего мысль о том, что Пушкин, мистифицируя, выстраивал свою жизнь � и наоборот, и делал это до последнего вздоха, до самой смерти.
Эта болезнь впервые была описана в Англии в 1817 году. Лацис не нашел подтверждения тому, что Пушкин прочитал ее описание в переводе на русский или французский, но в Одессе поэт общался с английским врачом Вильямом Хатчинсоном, домашним доктором семьи Воронцовых, вероятно, знавшим ее симптомы, и, скорее всего, именно он предсказал Пушкину течение болезни. Она мучительна, длительна и до сих пор неизлечима.
Задолго до написания своей последней, предсмертной статьи "Почему Пушкин плакал?", опубликованной в последнем выпуске пушкинской газеты "Автограф" (его тираж, к сожалению, всего 1000 экземпляров), Лацис для одного из советских спортивных журналов написал статью о пушкинских занятиях физическими упражнениями. Однако только к концу жизни Лацис понял, что Пушкину с помощью "лечебной физкультуры" удалось надолго отсрочить неотвратимую победу болезни, одно из первых проявлений которой описано поэтом в раннем стихотворении "Сон" (эти неожиданные обмороки преследовали Пушкина всю жизнь). Лацис убедительно показал, что причиной поведения Пушкина в последний год жизни (в течение которого он 6 раз вызывал разных людей на дуэль), истинной причиной смертельных условий дуэли с Дантесом (о которой современники говорили, что "причины к дуэли порядочной не было") стала осознававшаяся им необходимость ухода из жизни.
Видимо, вместо слова маразм, во времена Пушкина употреблявшегося в гораздо более мягком смысле "истощение жизненных сил, одряхление" и называвшегося "присинильным психозом", при прогнозировании исхода болезни было использовано "безумие" или близкое к этому слову выражение. Угроза сумасшествия должна была привести Пушкина в ужас. Стихотворение "Не дай мне Бог сойти с ума..." � не результат посещения сошедшего с ума Батюшкова, как принято пушкинистикой: оно написано через несколько лет после того посещения лечебницы. Это плод размышления над собственной болезнью; судя по всему, ее симптомы к тому времени уже дали знать, что этот жуткий рубеж неостановимо приближается. Тем не менее простое сопоставление дат посещения больного Батюшкова (3 апреля 1830 года) и письма к будущей теще (5 апреля 1830 года) свидетельствует о том, что мысль о неизбежной ранней смерти, навеянная этим посещением и собственной болезнью, навестила Пушкина уже тогда и что это письмо надлежит понимать как предвидение: "Видит Бог, что я готов умереть за нее (за Наталью Николаевну � В.К.), но помереть лишь ради того, чтоб вдове блистательной и свободной дозволить на другой же день избрать некоего нового супруга � подобная мысль влечет в сущий ад."
Значение Дантеса в истории дуэли и смерти Пушкина преувеличено многими поколениями пушкинистов. В конце 1836 года Пушкин публикует в "Современнике" памфлет, где проводит параллель: "Вольтер � Дюлис" следовало читать "Пушкин � Дантес". Пушкин становится на сторону Вольтера, посчитавшего, что ниже его достоинства драться с Дюлисом, � и тем самым показывает свое истинное отношение и к Дантесу, и к последовавшей потом дуэли. Дантес был пешкой не столько в игре травивших Пушкина, сколько в смертельной игре самого Пушкина.
Чем же, в таком случае, объяснить свидетельства тех, кто описал, как выглядел Пушкин в последние месяцы жизни: что вид его был страшен, а при упоминании имени Дантеса его лицо сводили сильные судороги? Они не понимали, что выдают за причину следствие: болезнь зашла так далеко, что один из ее самых характерных признаков (судороги) усилился и стал бросаться в глаза � хотя он был заметен у Пушкина и раньше. Принято считать, что Пушкин грыз ногти, но это не так: он просто прикрывал рукой нервный тик в углу рта, который появлялся у него в минуты эмоционального возбуждения. Немудрено, что симптом так ярко проявлялся при виде человека, которого он � при пушкинском жизнелюбии � намерен был сделать собственным палачом.
Кроме неожиданных обмороков и судорог был еще один грозный симптом, который довершал картину заболевания: микрография. В медицинских справочниках он описывается так: сначала буквы могут быть обыкновенного размера, но, по мере письма, они становятся все меньше и в конце страницы могут быть меньше в несколько раз. В последний год жизни Пушкина микрография развилась настолько, что буквы в последних строчках на листе были чуть ли не в 10 раз меньше, чем в начале.
Лацис не называет болезнь � не назову ее и я, поскольку, не будучи врачом, не вправе ставить диагноз, да еще почти через 200 лет. Практикующие невропатологи вполне могут сопоставить признаки и оценить вероятность воображенного Пушкиным конца � с учетом того, что болезнь у него проявилась так рано и что она была практически не изучена; никаких лекарств, хотя бы замедляющих ее течение не было, а вся стрессовая обстановка вокруг поэта только провоцировала ее ускорение.
Сама мысль о том, что его ждет полная недееспособность, обездвиженность и маразм, была для поэта невыносимой � он просто не мог это допустить. Страшнее же всего было то, что в любой момент он мог оказаться в ситуации, когда он уже не смог бы ее контролировать, не смог бы распорядиться своей дальнейшей судьбой.
"Еще не развернулась травля, � писал Лацис. � Еще не было анонимных писем. Но уже было ведомо: настали последние дни. Пришла пора исчезнуть. Надлежало тщательно замаскировать предстоящее самоубийство. На лексиконе нашего времени можно сказать, что в исполнители напросился Дантес. А заказчиком был сам поэт."
Разумеется, все это и в малой степени не снимает вины с Дантеса, который по глупости и абсолютной душевной пустоте позволил себе принять вызов, навечно опозорив свое имя, но следует понимать: если бы Пушкин не нашел Дантеса, он нашел бы кого-нибудь другого.
Это исследование Лациса наконец-то объяснило факт, который для пушкинистики всегда был загадкой:
"Ни один из лучших пушкинистов не взялся объяснить, � писал Лацис, � почему Пушкин плакал навзрыд на праздновании лицейской годовщины 19 октября 1836 года. Почему так и не смог дочитать приготовленные стихотворные листы? Вероятно, эти вопросы задавали себе многие, находили ответ некоторые, но вслух не проговорился никто... Ужели непонятно? Поэт ясно представлял: этот праздник для него последний, на следующем его не будет, его не будет нигде... Стало быть, им было принято твердое решение опередить конечную стадию той болезни, от которой, во избежание предстоящих унизительных страданий, существует лишь одно единственное лекарство � смерть."
Когда было принято окончательно это ужасающее, мучительное решение? Скорее всего � в 1835 году. Именно к этому времени относятся его стихотворения "Родрик" и "Странник"; последнее, в свете сказанного выше, особенно откровенно:

При детях и жене сначала я был тих
И мысли мрачные хотел таить от них;
Но скорбь час от часу меня стесняла боле;
И сердце, наконец, раскрыл я поневоле.
�О горе, горе нам! Вы, дети, ты жена! -
Сказал я, ведайте: моя душа полна
Тоской и ужасом; мучительное бремя
Тягчит меня. Идет! Уж близко, близко время...�
.............................................................................
�Познай мой жребий злобный:
Я осужден на смерть и позван в суд загробный -
И вот о чем крушусь: к суду я не готов,
И смерть меня страшит�.

*    *    *

Нам предстоит усваивать открытия Лациса и Баркова, заново прочитывать пушкинские произведения, менять точки зрения. Легко представить, какое отчаянное сопротивление академической пушкинистики это вызовет: ведь, будучи наследием, полученным нами от советского пушкиноведения, проблема свободы информации в этом случае явно выходит за рамки "чистого" литературоведения � она уже давно стала проблемой политической и экономической. Но я уверен: даже если политэкономическая составляющая будет продолжать довлеть в отечественной пушкинистике, замолчать эти открытия уже не удастся.
А пока предоставим последнее слово предсмертным словам Александра Лациса:
"Передавая двадцать первому веку все заботы о жизни поэта и о его творчестве, пожелаем нашим преемникам освободить себя и Пушкина от навязчивых идей.
Не надо преувеличивать роль Дантеса и его подстрекателей, салонных болтунов любого возраста и пола.
Не надо оскорблять поэта, приписывать ему отсутствие выдержки, проницательности, элементарного здравого смысла. Он не был заводной игрушкой, не был рабом общего мнения... Давно пора прочесть, услышать и понять буквальное сиюминутное значение стихотворной подписи �К моему портрету�:

...Хвалы и клевету приемли равнодушно
И не оспоривай глупца.

Не в том суть, какая именно болезнь была у Пушкина, а в том какая болезнь у пушкинизма.
Она сильно запущена. Вряд ли излечима. (Я бы, в расчете на новые, неожиданные "лекарства", все-таки добавил: в ближайшем будущем. � В.К.) Прогнозис пессима. Но лечиться надо."

Ссылка

[

font=Times New Roman]Приезжайте к этим жёлтым пескам[/font]

Один из наблюдавших Дадда людей писал, что «он ткал свои волшебные фантазии на холстах среди самых отвратительных разговоров и самого грубого поведения. Как это ему удавалось, до сих пор остается загадкой!»

Долгое время эта сфера искусства оставалась недоступной широкой публике, и только в двадцатом веке при ведущих европейских психиатрических клиниках наконец открылись мастерские, в которых пациенты могли заняться живописью, графикой, лепкой и резьбой по дереву. В некоторых городах появились галереи, где выставляются такого рода работы, а в Англии, Франции и Германии созданы специальные музеи, которые пользуются всемирной известностью.

Так, постепенно, современный мир избавляется от предубеждений, настороженности и недоверия по отношению к такого рода работам. Конечно, немалую роль в этом сыграл, как ни странно, и просто коммерческий успех. Так, например, картины Ричарда Дадда (английского художника XIX века, который провел в клинике большую часть своей жизни) в 1985 году были проданы за баснословные деньги. Теперь многие коллекционеры мира мечтают заполучить его работы.

Волшебный лесоруб

Бедлам! – часто восклицаем мы в сердцах, когда что-то не ладится у нас, валится из рук среди беспорядка и неустроенности.

Прославилось это слово в связи с вполне определенным лечебным заведением Лондона – Вифлеемским госпиталем для душевнобольных (Бетлехем хоспитэл фор инсэйн), построенным как раз напротив Тауэра. Еще в XVIII веке сюда свозили умалишенных и блаженных, а в 1815 году на этом месте построили гигантский госпиталь, являвшийся по тем временам образцовым: здесь душевнобольных не держали в цепях и не морили голодом.

Летом 1844 года в отделение умалишенных уголовных преступников этого госпиталя был доставлен 27-летний Ричард Дадд. Его арестовали неподалеку от Парижа в Фонтенебло, когда он набросился с ножом на пассажира дилижанса, следовавшего из Кале в столицу. На допросе в префектуре Дадд заявил через переводчика, что едет в Вену, чтобы убить там австрийского императора!

Молодой человек в ходе допроса признал также – безо всякого давления со стороны полицейских, – что 28 августа 1843 года убил в лесу своего отца, лорда Дарнли, о чем в Париж уже пришло «сообщение» от английской полиции с просьбой задержать убийцу. Странное поведение молодого человека вызвало у следователей вполне законное подозрение относительно состояния его умственных способностей, и его перевели в приют для умалишенных, а потом отправили в Англию.


Остановка каравана перед морским берегом

Кроме Ричарда Дадда в Бедламе содержалось немало столь же опасных для общества больных. Почему же рассказ идет только о нем? Да потому, что судьба этого молодого человека уникальна в своем роде. Он словно бы бросает вызов, казалось бы, бесспорному утверждению о том, что «гений и злодейство – две вещи несовместные». Так ли это?

Ричард родился в 1817 году в графстве Кент, в небольшом городке Чатэм, который славился самым крупным доком королевских военно-морских сил. Его дед по отцу был отличным плотником в доках, а родители владели аптекой на центральной Хай-стрит. Ричард получил неплохое образование в местной школе. Когда ему исполнилось 20 лет, отец его переехал в Лондон, открыв в столице мастерскую на фешенебельной Саффолк-стрит, в которой занимался резьбой по дереву и золочением резных орнаментов. Юноша унаследовал художественные склонности отца, он посещал занятия в мастерской королевской Художественной академии, которая и по сей день считается высшей художественной школой Великобритании.

Вскоре о Дадде заговорили как о выдающемся таланте, сияние и блеск которого подкреплялись усидчивостью и трудолюбием. Он был веселым, живым и компанейским молодым человеком. На различных выставках Академии он завоевал три медали и начал активно выставляться в престижной галерее на Саффолк-стрит.

Ему исполнилось 25 лет, когда сэр Томас Филлипс пригласил молодого художника принять участие в экспедиции на Ближний Восток и Египет. Рисунки и зарисовки, сделанные Даддом во время поездки, восхищали всех. Но эта же экспедиция, кажется, и стала причиной трагедии.

Путешествие оказалось долгим и трудным. Молодой человек прибыл на берега Нила полный живых впечатлений и в то же время эмоционально истощенным.

Он писал своему другу У. Фриту: «Я часто лежу без сна среди ночи, при этом мое воображение переполнено такими дикими видениями, что мне самому становится страшно за свое душевное здоровье и благополучие». Неизгладимое впечатление на Ричарда произвело посещение «города мертвых». Именно после этого ему стало казаться, что власть над ним захватил могущественный Осирис, считавшийся у древних египтян повелителем подземного царства. Его стали одолевать видения дьяволов и монстров. (Он даже признавался, что на обратном пути в Англию хотел, оказавшись в Риме, убить самого папу.)

Странное поведение Дадда отнесли к действию жарких лучей южного солнца, а жалобы на то, что им овладевают злые духи, приняли за неудачную попытку пошутить. Тем не менее Ричард Дадд внезапно покинул группу и возвратился в Лондон. Врачи поставили диагноз «солнечный удар».

Дома он поразил друзей и близких замкнутостью и отсутствием привычной для него мягкости и доброты. Он стал непредсказуем в своем поведении и весьма эксцентричным в поступках; например, он перестал снимать перчатки из козлиной кожи и зачем-то держал у себя в комнате целый склад яиц – не менее 300 штук. Отец, убежденный в том, что сын его страдает от последствий «солнечного удара», обратился к Александру Сазерленду, ведущему в то время психиатру. Доктор вынес жесткий диагноз: Ричард не несет ответственности за свои действия и поступки. И посоветовал держать его в изоляции под наблюдением. К сожалению, отец не послушался совета врача.

Круг

В понедельник 28 августа 1843 года отец и сын приехали в родной Чатэм и пошли смотреть на маневры местного полка, расквартированного неподалеку от Кобэм-Парка. Там и произошло непоправимое. Возбудившись от музыки, движения, громких звуков, сын напал на отца. Роберт Дадд отчаянно сопротивлялся, но Ричард ударил его в грудь матросским ножом, а затем перерезал горло. Тела Роберта Дадда было найдено ранним утром во вторник 29 августа 1843 года. Земля вокруг была изрыта, и клочья травы вырваны с корнем.

Сообщение о поимке молодого Дадда потрясло весь просвещенный и артистический Лондон. Как писалось в журнале союза художников в том же 1843 году: «Несчастный Ричард Дадд. Увы! Мы должны навеки забыть имя молодого гения, который обещал оказать такую честь миру искусства, поскольку, несмотря на то, что могила не сомкнулась над ним, он тем не менее должен быть отнесен к классу мертвых». Эта часть пророчества, к счастью, не сбылась...

Ричард Дадд провел в Бедламе сорок три года, он был оторван от мира до конца жизни. Но вот что поразительно: его талант не померк, болезнь не затронула эту часть мозга. Дадд продолжал творить и оставил после себя поразительные, необычные работы.

Через сто лет интерес к картинам художника резко возрос. В 1984 году одна из его работ – «Спор: Оберон и Титания» – была продана за полмиллиона фунтов стерлингов. Через четыре года новая сенсация: акварель «Пребывание художника в пустыне», провалявшаяся все эти годы на чердаке, была куплена Британским музеем за сто тысяч фунтов!

О популярности Ричарда Дадда сегодня достаточно сказать только то, что его работы хранятся в таких крупнейших собраниях, как музей Пола Гетти в северном лос-анджелесском пригороде Малибу, лондонской галерее Тэйта и Национальной галерее британской столицы.

В 1974 году в знаменитой лондонской галерее сэра Генри Тэйта (известного сахарозаводчика, построившего здание в 1897 году) была устроена выставка сохранившихся произведений Дадда, на которой было собрано свыше 200 работ. Их было значительно больше, – многое, к сожалению, пропало. В госпитале его не посещал никто из родных, никому не пришло в голову позаботиться о сохранении его художественного наследия. Кое-что валялось на чердаках, да в Бродморе – другом госпитале, где он провел последние годы, сохранились и по сей день расписанные им декорации для театра. В том же Бродморе он раскрасил несколько гравюр, на которых был изображен дом известнейшего английского поэта Александра Попа, автора поэмы «Утерянный рай».

Случайно сохранился карандашный набросок – автопортрет Ричарда Дадда, сделанный, когда ему было 24 года. В Бедламе в ящике одного из столов была найдена единственная фотография Дадда, сидящего в кресле и занятого работой над овальной по форме картиной «Оберон и Титания». На фотографии мы видим человека старше сорока лет, глаза его горят неистовым огнем. Один из наблюдавших Дадда людей писал, что «он ткал свои волшебные фантазии на холстах среди самых отвратительных разговоров и самого грубого поведения. Как это ему удавалось, до сих пор остается загадкой!»

А здесь, бегающая по сцене совершенно голая девушка, по мысли режиссера-новатора, значительно оживляет представление…

Второй акт. Герои попадают в наше время:

Сцена с полуголым "татуированным" мужиком - типа - искушение Людмилы:

Вообще, в представлении много «живенького», чего Пушкин явно не додумал.
Как сообщает телеканал «Культура», в какой-то момент Руслан меняет камзол на куртку-аляску и джинсы. В постановке нашлось место для борделя, Черномор соблазняет Людмилу при помощи тайского массажа, а пьяный Фарлаф танцует на столе стриптиз...
Как заявил Дмитрий Черняков, режиссер представленного публике действа: «Это такое пышное, объемное, цветастое, многоуровневое сложное сочинение. Там столько всего, что любой зритель найдет то, что хочет, то, что ему будет интересно. Наверное, это самая большая продукция, которую я делал в своей жизни».
Этот деградант «ДЕЛАЛ ПРОДУКЦИЮ»!
Тут кстати, вспоминается президент Дмитрий Медведев: «Большой театр, объединяющий страну символ, национальный БРЕНД»…
Бордельные сцены и голые девки – дурная замена пушкинским строкам и музыке Глинки. И сочетать их нельзя, как – НЕСОВМЕСТИМОЕ…
Позорное убожество в Большом театре!..
Подобное агрессивное и циничное глумление над классикой распространяется по экранам и сценам, развращая и дебилизируя народ.
По сообщениям ИТАР_ТАСС, спектакль завершился криками "Позор!", которые перекрывали возгласы "Браво!". Спецпредставитель президента по культуре Михаил Швыдкой заявил, что такая реакция свидетельствует о том, что в Москве прошло "крупное художественное событие".
Аннотация, так сказать -
...Все время ускользает грань между реальной театральной игрой и игрой в эту самую игру. Свадьба Руслана и Людмилы — костюмированный корпоратив. Мертвое поле — киношная декорация с уходящими в финале с работы трупами боевиков. Замок Наины — ролевая игра в бордель, причем заманивающий не такой банальностью, как телесная доступность, а намного более дефицитными вещами: беззаботностью, дурашливостью, тихим девичьим уютом, к которым очень идет танцевальная сюита из глинкинской оперы.
Самая нервная и дискомфортная — сцена у Черномора. Как раз из-за несоответствия между внешним райским благополучием, с его белыми гостинично-больничными интерьерами, услужливо-садистскими горничными, маникюршами, идеальных пропорций любовниками, и внутренним разрушением Людмилы, которая больше не может играть ни в какие игры....
МЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯЯ........ - ( мысли вслух....)

Его имя давно стало синонимом сумасшедшего гения: одиннадцатый чемпион мира по шахматам известен своими эксцентричными поступками и провокационными заявлениями. Последняя точка в его профессиональной карьере была поставлена в 1972-м году, когда Бобби сыграл последнюю партию в матче с советским гроссмейстером Борисом Спасским.

После победы Фишер вернулся в США, где его встретили, как национального героя: Роберта звали учавствовать в многочисленных телешоу, он стал настоящим кумиром молодёжи, его даже приглашал на обед президент Никсон, однако Фишер ответил отказом, заявив: «Терпеть не могу, когда мне смотрят в рот, пока я жую».

Борис Спасский

Постепенно шахматист устал от всеобщего внимания и стал требовать деньги за своё появление на публике и участие в мероприятиях: за прочтение письма он брал $1000, разговор по телефону оценивал в $2500, за личную встречу требовал $5000, а полноценное интервью обходилось журналистам в $25 000. Несмотря на громкие заявления, Фишер не сыграл больше ни одного матча за звание чемпиона мира, и всеобщая истерия вокруг него постепенно затихла.

Он уединённо жил в Калифорнии до конца 1980-х годов, затем переехал в Будапешт к 18-летней возлюбленной, а в 1992-м году ему предложили сыграть коммерческий матч со Спасским в Югославии. Правительство Соединённых Штатов заявило о незаконности такого матча и пообещало оштрафовать Фишера на $250 тысяч, если встреча состоится, в ответ шахматный гений публично разорвал письменное уведомление из Госдепартамента и плюнул на него. С тех пор и до самой своей смерти в 2008-м году Фишер всячески выражал свою неприязнь к государству, интересы которого он когда-то представлял.

2. Вирджиния Вулф

Будучи одним из основных представителей модернистской литературы начала XX-го века, Вирджиния Вулф сделала огромный вклад в развитие английской словесности. Её книги переведены на несколько языков и до сих пор расходятся миллионными тиражами. Несмотря на выдающийся литературный дар, а может быть, и благодаря ему, Вирджиния в жизни отличалась высокомерием и тяжёлым характером.

Писательница была убеждена в том, что право на образование должно быть только у самых состоятельных людей, а в своих дневниках, недавно опубликованных, Вулф писала о жалости и отвращении, которые она испытывает к своим слугам. Она полагала, что эти люди заслуживают большего, но в то же время писала, что им не дано так же глубоко наслаждаться жизнью, как ей. В конце концов, Вирджиния дошла до того, что пыталась управлять слугами, оставляя повсюду записки, а когда они не выполняли её письменных указаний, она писала в дневник, что это только подтверждает глупость людей из рабочего класса.

3. Ричард Докинз

Английский этолог (исследователь поведения животных) и эволюционный биолог Ричард Докинз известен во всём мире как изобретатель такого понятия, как «мем», впервые использованного им в книге «Эгоистичный ген», вышедшей в 1976-м году. Докинз является критиком концепций креационизма и разумного замысла, автором нашумевшего труда «Бог как иллюзия», а также одним из самых активных так называемых интернет-троллей.

Учёный регулярно устраивает в сети провокации и создаёт скандальные информационные ситуации. Например, когда Ребекка Уотсон опубликовала историю о том, как её пытались изнасиловать, Докинз оставил на её сайте несколько сексистских и унизительных комментариев от лица вымышленной женщины-мусульманки по имени Муслима.

Ребекка Уотсон

В целом смысл заявлений Ричарда сводился к тому, что Ребекка не имеет права жаловаться на свой негативный опыт, так как он вполне тривиален по сравнению со всем происходящим в мире. Возможно, таким образом учёный пытался подкрепить свои заявления о том, что интернет служит средством распространения религиозной ненависти и различных конспирологических теорий.

Профессор снискал неоднозначную славу беспощадного критика религии, нетрадиционной медицины и разнообразных псевдонаук. Безапелляционные суждения и провокационные поступки привели к тому, что даже в свои 72 года Докинз остаётся одной из самых скандальных фигур в современной науке.

4. Аристотель

Это имя знакомо каждому, даже тем, кто забыл большую часть курса античной истории, который проходят в школе. Аристотель — не только один из величайших философов, мыслителей и государственных деятелей в истории, древнегреческий учёный отметился трудами по социологии, политике, логике, физике, математике, занимался естественными науками и писал стихи.

Конечно, у гения, как и у всех людей, были свои недостатки: Аристотель отличался крайне консервативными (даже по тем временам) взглядами на отношения между мужчиной и женщиной, он считал, что в семье жена должна быть практически на положении рабыни, вплоть до того, что она должна есть меньше мужа. Философ полагал, что женщины — это кто-то вроде неполноценных мужчин, поэтому равенства полов по определению быть не может.

Можно предположить, что две с лишним тысячи лет назад такие взгляды были достаточно распространены, однако в то же время далеко не везде к женщинам относились, как людям «второго сорта»: например, спартанки ничуть не были ущемлены в своих правах и участвовали в общественной жизни полиса наравне с мужчинами. Когда Горго, одну из спартанских цариц, спросили, почему в Спарте женщин так уважают, она с улыбкой ответила: «Потому что только спартанские женщины производят на свет мужчин».

5. Исаак Ньютон

Всем известно, что этот английский физик и естествоиспытатель создал теорию гравитации, занимался изучением оптических свойств света и оставил после себя множество трудов по математике, механике и философии, чем определил развитие науки на столетия вперёд.

Роберт Гук

В 1675-м году у Ньютона произошёл конфликт с другим светилом британской науки — Робертом Гуком, который заявил, что Ньютон использовал его гипотезы в своих трактатах о природе света и теории гравитации, по сути, Гук обвинил коллегу в плагиате, говоря о том, что он раньше постиг суть этих явлений.

Некоторые историки предполагают, что Ньютон действительно сознательно использовал своё влияние и авторитет, чтобы работы Гука, в которых действительно можно отыскать формулировки закона всемирного тяготения и размышления об интерференции и распространении света, не получили должного признания. Ньютон открыто называл Гука идиотом и настаивал на своей правоте. В историю вошли оба учёных, однако Исаак Ньютон известен как автор многих фундаментальных теорий и основоположник нескольких научных концепций, а Роберт Гук знаменит в основном из-за ссоры с ним.

6. Томас Эдисон

В последнее время репутацию Томаса Эдисона как одного из величайших изобретателей и учёных не раз подвергали сомнению якобы из-за того, что большую часть работы за него сделал Никола Тесла, однако убедительных доказательств этому нет, и Эдисон по-прежнему остаётся одним из величайших умов в истории человечества.

Противостояние учёных в какой-то момент вылилось в так называемую «войну токов» — спор о преимущественном использовании в опытах постоянного тока (за это выступал Эдисон) и переменного тока, на котором настаивал Тесла.

Несмотря на то, что научные достижения обоих гениев оказали заметное влияние на развитие технологий и повсеместного применения электричества, два выдающихся ума своего времени так и не смогли уладить разногласия. Эдисон устраивал показательные убийства животных с помощью переменного тока, чтобы дискредитировать концепцию Теслы, и хотя отчасти ему это удалось — переменный ток стали использовать для казни преступников на так называемом электрическом стуле — время доказало, что теории Теслы во многом были гораздо прогрессивнее и перспективнее трудов Эдисона.

7. Никола Тесла

Выдающий учёный, эксперименты которого совершили революцию в науке и технике, Тесла является одной из самых одиозных и загадочных фигур рубежа XIX-го и XX-го веков. Исследователь знаменит не только своими изобретениями и участием в «войне токов», но и чрезвычайно странным поведением. Известно, например, что Тесла страдал расстройством личности, был до ужаса чистоплотен, избегал шарообразных предметов вроде бильярдных шаров и селился только в гостиничных комнатах с номером, кратным трём.

Кроме того, изобретатель был приверженцем так называемой евгеники — концепции всеобщей селекции, с помощью которой необходимо влиять на генетическое развитие человечества. Иными словами, Тесла считал, что люди с физическими и психическими отклонениями не должны иметь право на потомство, чтобы генофонд становился чище и качественнее. Всю жизнь Тесла всячески продвигал эту идею и даже высказывался за то, чтобы носителей некачественного генетического материала подвергали принудительной стерилизации.

Конечно, если принимать во внимание только рациональные стороны вопроса, Тесла возможно, был прав, однако гений забыл, что человек ценен не только своей ДНК, но и нравственными качествами, которых у него как раз не хватало.

8. Джон Леннон

Трудно переоценить влияние группы «The Beatles» на культуру и общество второй половины XX-го века и современности, ливерпульская четвёрка стала настоящим феноменом, им поклонялись и завидовали, их знал и боготворил весь мир. Хотя участники коллектива были равноправны, большая часть внимания прессы и публики, как правило, была прикована к Джону Леннону не в последнюю очередь из-за его эксцентричных выходок и шокирующих высказываний.

Его поведение далеко не всегда укладывалось в морально-этические нормы: Джон часто давал звонкую пощёчину общественному мнению и вкусу, порой опускаясь до прямых оскорблений, а в одном из интервью журналу «Playboy» музыкант признался, что иногда избивал женщин. Об этом факте сейчас известно далеко не всем, многие полагают, что Джон Леннон был олицетворением пацифизма и придерживался убеждений хиппи, однако, как показывает практика, сочинить «Imagine» и осуществить это в жизни — совсем не одно и то же.

9. Джеймс Кэмерон

Легендарный кинорежиссёр, практически каждое творение которого становится культовым, Джеймс Кэмерон по праву может собой гордиться. Несмотря на скандалы с участием Кэмерона, когда он прибивал гвоздём к стене чужой сотовый телефон или доводил актрис до истерик, его репутация как создателя самых кассовых фильмов в истории кинематографа остаётся высока.

Тяжёлый характер гения современных блокбастеров подтверждается многочисленными свидетельствами членов его съёмочной группы: режиссёра называют не иначе как «Железный Джим» («Iron Jim») за авторитарный стиль руководства и требование беспрекословного подчинения.

10. Генри Форд

Если бы не Генри Форд, неизвестно, на чём бы сейчас ездило человечество. Американский промышленник совершил настоящую революцию, внедрив конвейерное производство на своих автомобильных заводах. Это позволило ему наводнить страну, а затем и весь мир огромным количеством дешёвых машин и за короткое время стать одним из самых влиятельных бизнесменов планеты. Сформулированные Фордом принципы до сих пор являются определяющими не только в автомобилестроении, но и во многих других отраслях производства.

Однако несмотря на выдающийся ум, Генри Форд, как и многие умнейшие люди того времени, был подвержен расовым предрассудкам и, в частности, антисемитизму. Многочисленные антисемитские выпады создали ему репутацию непримиримого борца с «засильем евреев», известно также, что Адольф Гитлер считал Форда одним из самых авторитетных деятелей такого рода, неоднократно его цитировал и даже повесил у себя в кабинете портрет американского автомобильного магната. Генри Форд стал единственным из американцев, имя которого Гитлер упомянул в своём нашумевшем труде «Mein Kampf» (нем. «Моя борьба»).

24. Бальзак считал, что эякуляция — растрата творческой энергии, так как семя есть мозговая субстанция. Однажды, беседуя с приятельницей после удачного общения, писатель с горечью воскликнул: «Сегодня утром я лишился романа!»
Эдгар Аллан По

25. Эдгар Аллан По всю жизнь боялся темноты. Возможно, одной из причин возникновения этого страха стало то, что в детстве будущий писатель учился… на кладбище. Школа, куда ходил мальчик, была так бедна, что учебники для детей купить не удавалось. Находчивый учитель математики проводил занятия на близлежащем кладбище, среди могил. Каждый ученик выбирал себе надгробный памятник и подсчитывал, сколько лет прожил усопший, вычитая из даты смерти дату рождения. Неудивительно, что По вырос и стал тем, кем он стал — основоположником мировой литературы ужасов.
Льюис Кэрролл

26. Самым психоделическим писателем всех времен и народов следует признать Льюиса Кэрролла, застенчивого британского математика, сочинившего сказки об Алисе. Его сочинениями вдохновлялись Битлз, Джефферсон Эйрплейн, Тим Бартон и другие.

27. Настоящее имя Льюиса Кэрролла — Чарльз Лютвидж Доджсон. У него был церковный сан диакона, а еще в личных дневниках Кэрролл постоянно каялся в некоем грехе. Впрочем, страницы эти были уничтожены семьей писателя, чтобы не порочить его образ. Кое-кто из исследователей всерьез считает, что именно Кэрролл был Джеком-Потрошителем, которого, как известно, так и не нашли.

28. Кэрролл страдал болотной лихорадкой, циститом, люмбаго, экземой, фурункулезом, артритом, плевритом, ревматизмом, бессонницей и еще целой кучей разнообразных заболеваний. Кроме того, у него почти беспрерывно — и очень сильно — болела голова.

29. Автор «Алисы» был страстным поклонником технического прогресса, и сам лично изобрел трехколесный велосипед, мнемоническую систему для запоминания имен и дат, электрическую ручку, а также именно он придумал писать название книги на корешке и создал прототип всеми любимой игры Скрэббл.
Франц Кафка

30. Франц Кафка был внуком кошерного мясника и строгим вегетарианцем.
Уолт Уитмен

31. Великий американский поэт Уолт Уитмен придерживался вполне определенной сексуальной ориентации. Восхищался он, впрочем, прежде всего Авраамом Линкольном, которого воспел в стихотворении «О, капитан! Мой капитан!». А еще однажды Уитмен встретился с другой гей-иконой — язвительным ирландцем Оскаром Уайльдом, который так не любил Чарльза Диккенса (который, в свою очередь, не любил Андерсена, см. выше). Уайльд сообщил Уитмену, что обожает «Листья травы», которые мама часто читала ему в детстве, после чего Уитмен поцеловал «отличного, крупного и симпатичного юношу» прямо в губы. «Я еще чувствую на своих губах поцелуй Уитмена», — делился с друзьями автор «Портрета Дориана Грея». Брр!
Марк Твен

32. Марк Твен — литературный псевдоним человека по имени Сэмюэл Лэнгхорн Клеменс. Кроме этого, у Твена также имелись псевдонимы Бродяга, Джош, Томас Джефферсон Снодграсс, Сержант Фатом и У. Эпаминондас Адрастус Блаб. Кстати, «марк твен» — понятие из области навигации, означает «отмерь две» морские сажени: именно так отмечали минимальную глубину, пригодную для судоходства.

33. Марк Твен дружил с одним из самых загадочных людей своего времени — изобретателем Николой Тесла. Писатель и сам запатентовал несколько изобретений, как то: саморегулирующиеся подтяжки и альбом для вырезок с клейкими страницами.

34. А еще Твен обожал кошек и ненавидел детей (даже хотел поставить памятник царю Ироду). Однажды великий писатель заявил: «Если бы можно было скрестить человека с котом, человеческая порода от этого только выиграла бы, а вот кошачья — явно бы ухудшилась».

35. Твен был заядлым курильщиком (именно ему принадлежит авторство фразы, которую отныне приписывают всем подряд: «Нет ничего проще, чем бросить курить. Уж я-то знаю, я проделывал это тысячу раз»). Он начал курить, будучи восьмилетним пацаном, и до самой смерти выкуривал от 20 до 40 сигар ежедневно. Сигары писатель выбирал самые вонючие и дешевые.
Джон Рональд Руэл Толкиен

36. Автор трилогии «Властелин колец» Дж. Р. Р. Толкиен был отменно плохим водителем, храпел так, что ему приходилось ночевать в ванной, чтобы не нарушать сон жены, а еще являлся жутким франкофобом — ненавидел французов начиная с Вильгельма Завоевателя.
Лев Толстой

37. В первую брачную ночь с Софьей Берс 34-летний Лев Николаевич Толстой заставил 18-летнюю свежеиспеченную жену прочитать те страницы в его дневнике, где подробно описаны амурные приключения писателя с разными женщинами, помимо прочих — с крепостными крестьянками. Толстой хотел, чтобы между ним и супругой не было никаких тайн.
Агата Кристи

38. Агата Кристи страдала дисграфией, то есть практически не могла писать от руки. Все ее знаменитые романы были надиктованы.
Антон Чехов

39. Чехов был большим любителем прогуляться в публичный дом — и, оказавшись в чужом городе, первым делом изучал его с этой стороны.
Джеймс Джойс

40. Джеймс Джойс больше всего на свете боялся собак и грозы, ненавидел памятники и был мазохистом.

41. Когда Толстой в старости ушел из дома, большая часть репортеров помчалась за ним следом, и только один, самый догадливый журка приехал в Ясную Поляну — узнать, как дела у Софьи Андреевны. Вскоре в редакцию поступила телеграмма: «Графиня изменившимся лицом бежит к пруду». Так репортер описал намерение Софьи Андреевны утопиться. Впоследствии фразу подхватили два совершенно других писателя — Илья Ильф и Евгений Петров, подарив ее своему блистательному герою Остапу Бендеру.

Уильям Фолкнер

42. Уильям Фолкнер несколько лет работал почтальоном, пока не выяснилось, что он частенько выкидывал недоставленные письма в мусорный ящик
Джек Лондон

43. Джек Лондон был социалистом, а кроме того — первым в истории американским писателем, заработавшим своим трудом миллион долларов.
Артур Конан Дойл

44. Артур Конан Дойл, придумавший Шерлока Холмса, был оккультистом и верил в существование маленьких крылатых феечек
Жан-Поль Сартр

45. Жан-Поль Сартр экспериментировал с расширяющими сознание веществами и всячески поддерживал террористов. Возможно, первое былокак-тосвязано с вторым.